Майкл Хирш написал в журнале «Форин Полиси»: «Новый министр иностранных дел Ирана Хусейн Амир-Абдуллахиан на прошлой неделе впервые появился на международной арене.
Американские и зарубежные источники указывают на убеждение правительства Раиси: впервые за последние годы Иран лидирует на Ближнем Востоке. Похоже, что власти Тегерана намерены превратить Иран в страну, так называемого «на пороге достижения ядерного оружия» под прикрытием продолжения переговоров с Западом».
«Форин Полиси» далее пишет:» Администрация Байдена заявила, что все еще надеется вернуться к ядерной сделке 2015 года с Тегераном, но высокопоставленные власти США опасаются, что Иран движется к плану Б, т.е. продлевает переговоры и одновременно готовится к быстрому переходу к достижению ядерного оружия. Такое развитие событий произошло после того, как президент США Джо Байден поспешно покинул Афганистан и Талибан взял под свой контроль страну.
Некоторые называют такую ситуацию «Эффектом Афганистана», которая серьезно подорвала доверие к США на Ближнем Востоке. Бывший американский дипломат по вопросам Ближнего Востока Деннис Росс заявил: «Ясно, что иранцы больше не боятся нас. Это само по себе означает, что у нас действительно нет необходимого уровня сдерживания ни по ядерной проблеме, ни в регионе».
Росс и другие описывают этот вопрос как саркастический обратный результат кампании международного давления на Иран и одностороннего выхода Трампа из ядерной сделки с Ираном в 2015 году. По ядерной сделке с Ираном Тегеран согласился ограничить обогащение урана и позволить инспекторам ООН получить доступ к объектам Ирана при условии отмены санкций.
Росс добавил: «Иран уже проявил какой-то подход по оказанию максимального давления на Соединенные Штаты и ожидает, что мы его примем». В 2018 году при активной поддержке тогдашнего премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху Трамп вышел из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД), являющегося международной известной ядерной сделкой, а он называл его «ужасным».
Затем Трамп применил то, что официальные лица США назвали кампанией «максимального давления», которая включала ряд новых санкций, чтобы вернуть Тегеран за стол переговоров. Эта попытка полностью провалилась. Нетаньяху также проиграл азартную игру на том, что либо режим Ирана падает под давлением санкций, либо Трамп будет вынужден совершить военное нападение на Иран.
По данным Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) и других экспертов, Иран сейчас ближе к созданию ядерной бомбы, чем когда-либо прежде. Некоторые эксперты теперь полагают, что Тегерану осталось всего лишь месяц до получения достаточного количества материала или оружейного урана для создания одной единицы бомбы.
Советник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан в понедельник отправился в Саудовскую Аравию, чтобы там обсудить нынешнюю войну между Йеменом и марионеточными силами Саудовской Аравии. Это показывает, что Вашингтон намерен остаться в регионе. Росс и другие эксперты считают, что власти Саудовской Аравии уделяют больше внимания таким шагам, как уход Байдена из Афганистана и вывод ракет Patriot и истребителей с территории Саудовской Аравии, что это для них в основном свидетельствует об отступления США из региона.
Кроме того, Эр-Рияд давно заявлял, что если Иран приблизится к созданию ядерной бомбы, Саудовская Аравия будет двигаться в направление развития ядерного потенциала. Посылая смешанные и непонятные сигналы о своих ядерных красных линиях, администрация Байдена может подготовить почву для гонки ядерных вооружений на Ближнем Востоке, которую именно предотвращал СВПД.
Главное волнение в отношении Ирана заключается в том, что он может, в некоторой степени, как Япония, обладать знаниями и обогащенным ураном для быстрого создания ядерного оружия. Даже результат, известный как «ядерный порог», резко меняет баланс сил в регионе. Несмотря на регулярные заявления иранских властей о том, что Иран не стремится к созданию ядерного оружия, многие эксперты считают, что «ядерный порог» — это минимут на что он может согласиться.
Бывший офицер ЦРУ и эксперт по Ирану Рауль Марк Гершт заявил, что превращение Ирана в страну «ядерного порога» будет проявлением могущества Исламской Республики Ирана или ее непобедимости. Он также отметил: «После того, как Байден покинул Афганистан, предположение о том, что он применит военную силу против ядерной программы Ирана, на самом деле не верно. Израильтяне могут это сделать, но нет никакой надежды на то, что Вашингтон это сделает».
При этом, новый премьер-министр Израиля Нафтали Беннет, в понедельник выступая на Генеральной Ассамблее ООН, объявил: «Ядерная программа Ирана достигла поворотного момента, как и наша терпимость. Слова не могут остановить работу центрифуг». Однако израильтяне, как саудовцы и другие союзники США, включая Объединенные Арабские Эмираты, глубоко обеспокоены тем, что нет надежды на действие Вашингтона. Есть много опасений по поводу того, что произошло в Афганистане.
Израильтянам вполне ясно, что сегодняшние приоритеты США — это Китай, Кувейт и вопросы о климате. «Иран не входит в тройку главных приоритетов Вашингтона», — сказал Амос Харель, обозреватель израильской газеты «Гаарец» по вопросам национальной безопасности.
В интервью Харель объявил, что, несмотря на резкую риторику Нетаньяху, он не полностью подготовил израильскую армию к нападению на Иран. В результате израильские эксперты по безопасности спешат рассмотреть новые варианты, включая другие саботажи, такие как убийство иранских ученых-ядерщиков. «Израиль должен принять во внимание тот стратегический факт, что Иран, возможно, уже находится на ядерном пороге», — сказал бывший премьер-министр и министр обороны Израиля Эхуд Барак в колонке, опубликованной в этом месяце в другой израильской газете «Едиот Ахронот».
Член Фонда защиты демократий, правого аналитического центра, говорит, что самым главным фактором усиления Ирана является то, что он считает, что он не только пережил максимальное давление, но и что такие жестокие наказания и политическое давление скоро не вернутся. Президент Ирана Ибрагим Раиси и Амир-Абдуллахиан всегда заявляют, что Тегеран готов вернуться к переговорам в Вене по СВПД, который может возобновиться в конце этого месяца.
В связи с этим, Амир-Абдуллахиан отметил: «Мы рассматриваем вопрос о проведении переговоров в Вене, и очень скоро возобновятся переговоры Ирана со странами группы «4+1». Это относится к переговорам между Ираном, с одной стороны, и Британией, Китаем, Францией, Германией и Россией, с другой. С тех пор, как Трамп вышел из ядерного соглашения, Тегеран отказался вести прямые переговоры с Вашингтоном.
Но ряд дипломатов, связанных с переговорами, заявили, что, по их мнению, Иран в основном стремится продлить переговоры, поскольку он приближается к атомному порогу (получение достаточного количества обогащенного урана для создания бомбы). На вопрос, есть ли у Вашингтона «План Б» в случае провала переговоров в Вене, высокопоставленный американский чиновник ответил: «План Б, который нас беспокоит, — это план, который, может иметь Иран и связан с направлением, по которому он хочет продвигать свою ядерную программу».
Опытные наблюдатели на Ближнем Востоке говорят, что теперь единственная надежда на то, что Соединенные Штаты и западные страны примут резолюцию в Совете управляющих МАГАТЭ и передадут ядерное досье Ирана в Совет Безопасности ООН. Но западный консенсус ослабляется. Франция возмущена участием Вашингтона в нарушении соглашения с Австралией и Германией.
Обретенная Ираном уверенность в себе подкрепляется чувством, что другие страны, которые когда-то присоединились к коалиции, возглавляемой США, выходят из нее. Это особенно верно в отношении Китая, который выразил готовность опять установить торговые отношения с Тегераном, возобновив закупку иранской нефти.
Тегеран также возобновил поставки топлива своим союзникам в Хизбулле в Ливане через Сирию, пострадавшую от войны. И буквально в последние несколько дней была принята заявка Тегерана на присоединение к Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), являющейся Евразийским союзом под контролем России и Китая, в состав которой входят Индия, Пакистан, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан.